"Калевала".
Перевод Эйно Киуру и Армаса Мишина.
Песнь сорок четвертая
Вяйнямейнен отправляется на поиски своего утонувшего в море кантеле, но не
может найти его, с. 1-76. - Он делает из березы совершенно новое кантеле, на
котором играет снова, - и приводит в восторг все живое в природе, с. 77-334.
| |
Вековечный Вяйнямейнен
пораздумал, поразмыслил:
"Вот теперь сыграть бы можно,
в руки взять веселья короб |
| 5 |
в этом новом окруженье,
посреди дворов прекрасных -
только кантеле исчезло,
радость навсегда осталась
где-то на усадьбах рыбьих, |
| 10 |
меж каменьев лососевых,
у властителей подводных
в роде Велламо великом.
Не отдаст теперь обратно,
не вернет мне короб Ахто.
|
| 15 |
Ой, кузнец мой, Илмаринен!
Ты всегда ковал усердно,
поработай и сегодня,
сделай грабли из железа,
зубья частые - для грабель, |
| 20 |
сделай зубья, сделай ручку,
чтоб сгрести мне волны
в ворох,
чтоб собрать валы в охапки,
тростники сложить в ометы,
копнами обставить берег, |
| 25 |
чтоб достать из моря короб,
кантеле найти в глубинах,
отыскать на рыбьих лудах,
меж каменьев лососевых!"
Вот кователь Илмаринен, |
| 30 |
вечный мастер дел кузнечных,
сделал грабли из железа,
рукоять сковал из меди,
зубья в сто саженей создал,
рукоять - в пятьсот саженей.
|
| 35 |
Вот уж старый Вяйнямейнен
взял те грабли из железа.
Прошагал пути немного,
малую лишь часть дороги,
подошел к каткам из стали, |
| 40 |
к прочным стапелям из меди.
Там две лодки, там два судна,
два челна готовых было:
лодка на катках из стали,
челн на стапелях из меди. |
| 45 |
Парусник один был новый,
парусник другой был старый.
Молвил старый Вяйнямейнен,
обратился к новой лодке:
"На воду спускайся, лодка, |
| 50 |
скатывайся, челн, на волны,
чтоб тебя рукой не двигать,
не касаться даже пальцем!"
На воду спустилась лодка,
съехала ладья на волны. |
| 55 |
Вековечный Вяйнямейнен
в лодке на корме уселся,
разгребать поехал море,
волны подметать пустился.
Выгреб из воды кувшинки, |
| 60 |
с берега собрал соринки,
перебрал камыш прибрежный,
перетряс тресту морскую,
ямы донные расчистил,
прочесал граблями луды, |
| 65 |
на нашел, не обнаружил
кантеле из рыбьей кости,
радости своей пропавшей,
канувшей навек отрады.
Вековечный Вяйнямейнен |
| 70 |
к дому своему шагает,
свесив голову понуро,
шапку наклонив печально,
говорит слова такие:
"Больше нет моей отрады, |
| 75 |
короба из щучьих зубьев,
кантеле из рыбьей кости!"
Проходя лесной поляной,
пробираясь вдоль опушки,
он услышал плач березы, |
| 80 |
сетованья свилеватой.
Приближается к березе,
подступается поближе,
спрашивает, вопрошает:
"Почему, береза, плачешь, |
| 85 |
пышная, о чем горюешь,
жалуешься, белый пояс?
На войну ведь не уводят,
в бой тебя не отправляют!"
Так ответила разумно, |
| 90 |
так, зеленая, сказала:
"Некоторые считают,
говорят вокруг иные,
будто я живу в веселье,
будто в радости ликую. |
| 95 |
Я же, тонкая, в заботах,
в вечных муках пребываю,
проживаю дни в печалях,
в горестях своих всегдашних.
Я же, глупая, все плачу, |
| 100 |
сокрушаюсь неустанно,
оттого, что я несчастна,
оттого, что беззащитна
на местах поганых этих,
на поскотинах открытых.
|
| 105 |
Кто везучий, кто счастливый,
тот всегда того желает,
чтобы лето наступило,
теплая пора настала.
Я же, глупая, тревожусь, |
| 110 |
я же, бедная, пугаюсь:
так и жди - сдерут бересту,
свежий лист на веник срежут!
Ведь ко мне, туманной, часто,
ведь ко мне, бедняжке хрупкой, |
| 115 |
дети быстрых дней весенних
шумной стайкой прибегают,
ствол мой сочный подрезают,
белую кору кромсают.
Летом пастухи дрянные |
| 120 |
белый пояс мой сдирают,
кто на туес, кто на ножны,
кто на кузовок для ягод.
Ведь ко мне, туманной, часто,
ведь ко мне, бедняжке
хрупкой, |
| 125 |
девушки приходят летом,
возле весело резвятся,
веточки мои срезают,
веники из веток вяжут.
Тонкую, меня нередко, |
| 130 |
хрупкую бедняжку, часто
подсекают для пожоги,
рубят, бедную, для печки.
Трижды даже этим летом,
теплою порою славной |
| 135 |
дровосеки приходили,
подо мной топор точили
на погибель мне, несчастной,
на беду мне, слабосильной.
Вот и вся от лета радость, |
| 140 |
счастье - от поры
прекрасной.
Только и зима не лучше,
время снега не милее.
Прежде времени, до срока
облик мой меняет горе: |
| 145 |
голова моя все ниже,
все бледнее мои щеки -
черные деньки лишь вспомню,
трудную представлю пору.
Муки мне приносит ветер, |
| 150 |
стужа - тяжкие заботы.
Зелень шубки вихрь уносит,
стужа - сарафан красивый.
Остаюсь тогда, бедняжка,
горемычная березка, |
| 155 |
на ветру совсем нагая,
неодетая - на стуже,
на ветру дрожать в ознобе,
на морозе плакать в горе".
Молвит старый Вяйнямейнен: |
| 160 |
"Пышная, не плачь, береза,
слез не лей, побег зеленый,
белый поясок, не сетуй.
Обретешь иное счастье,
жизнь прекраснее получишь - |
| 165 |
будешь плакать ты от счастья,
петь - от радости великой!"
Вековечный Вяйнямейнен
сотворил певучий короб.
Целый летний день трудился, |
| 170 |
кантеле строгал упорно
там, на мысе вечно мглистом,
там, на острове туманном.
Вытесал певучий короб,
сделал кантеле основу, |
| 175 |
создал новую отраду
из березы свилеватой.
Молвил старый Вяйнямейнен,
так сказал он, так заметил:
"Вот и кантеле основа, |
| 180 |
остров радости извечной.
"Где же я колки достану,
где закрутки раздобуду?"
На дворе был дуб огромный,
в глубине двора - высокий, |
| 185 |
ровные на дубе ветви,
на любой из веток - желудь,
венчик золотой - на каждом,
на венце любом - кукушка.
Лишь кукушка закукует, |
| 190 |
пропоет лишь пять словечек -
золото скользнет из клюва,
серебро сбежит из зева
на вершину золотую,
на серебряную сопку: |
| 195 |
вот колки для инструмента,
вот для кантеле закрутки.
Молвил старый Вяйнямейнен,
так сказал он, так заметил:
"Есть колки для инструмента, |
| 200 |
есть для кантеле закрутки.
Малости лишь не хватает -
нет пяти лишь струн певучих.
Где же струны раздобуду,
где певучие достану?" |
| 205 |
Струны он искать пустился.
По лесной идет лужайке -
видит деву средь поляны,
юную среди долины.
Дева слез не проливала, |
| 210 |
хоть она и не смеялась, -
про себя негромко пела,
песней вечер коротала,
жениха ждала невеста,
суженого поджидала.
|
| 215 |
Вековечный Вяйнямейнен
без сапог подходит к деве,
босиком легко ступает,
приближается к девице,
прядь волос у девы просит, |
| 220 |
говорит слова такие:
"Прядь волос мне дай, девица,
дай, красавица, свой локон,
дай для кантеле мне струны,
для моей утехи вечной!"
|
| 225 |
Прядь волос дала девица,
локон свой дала красотка,
пять и шесть волос
нежнейших,
семь своих волос девичьих -
вот откуда взяты струны, |
| 230 |
звончатые - раздобыты.
Вот и кантеле готово.
Вековечный Вяйнямейнен
сел на самый нижний камень,
на скалистую ступеньку.
|
| 235 |
Взял певучий короб в руки,
кантеле к себе придвинул,
повернул колками кверху,
тупие упер в колени,
чтобы кантеле наладить, |
| 240 |
струны звонкие настроить.
Инструмент настроил Вяйно,
струны звонкие проверил.
Повернул певучий короб,
поперек колен поставил. |
| 245 |
Опустил ногтей десяток,
пять своих расставил пальцев,
пробежал по струнам
звонким,
по звенящим нежно нитям.
Вот играет Вяйнямейнен, |
| 250 |
руки легкие взлетают,
пальцы тонкие порхают,
бегают по струнам звонким.
То-то радуется короб,
свилеватая береза, |
| 255 |
золото звенит кукушки,
девичий ликует волос.
Двигаются пальцы Вяйно,
струны кантеле рокочут,
горы рвутся, скалы скачут, |
| 260 |
содрогаются утесы,
валуны на волнах блещут,
камни плавают по водам,
сосны бурно веселятся,
пляшут пни на боровинах.
|
| 265 |
Рода Калевы золовки
побросали вышиванье,
побежали ручейками,
понеслись потоком шумным,
молодицы, - улыбаясь, |
| 270 |
весело смеясь, - хозяйки,
чтоб игру послушать Вяйно,
чтоб весельем насладиться.
Что мужей в округе было,
все в руках держали шапки, |
| 275 |
что в округе женщин было,
все ладонь к щеке прижали,
девушки в слезах стояли,
парни были на коленях,
пенью кантеле внимали, |
| 280 |
Вяйнямейнена веселью.
Словно ртом одним сказали,
словно выдохом единым:
"Не случалось прежде слушать
музыки такой чудесной, |
| 285 |
никогда, пока на свете
месяц в небесах сияет!"
Звон красивый разливался,
слышался в шести селеньях.
Не было такого зверя, |
| 290 |
чтобы слушать не явился
это нежное звучанье,
инструмента голос чудный.
Что в лесу животных было,
все на коготки присели, |
| 295 |
чтоб игру послушать Вяйно,
чтоб весельем насладиться.
Птицы неба прилетели,
все устроились на ветках.
Рыбы вод сюда явились, |
| 300 |
стаей к берегу приплыли.
Даже все земные черви
вылезли наверх из почвы,
извивались, наслаждались
этой музыкою нежной, |
| 305 |
кантеле прекрасным звоном,
Вяйнямейнена игрою.
Вековечный Вяйнямейнен
впрямь играл мастеровито,
извлекал искусно звуки. |
| 310 |
День играл, второй старался,
с одного играл присеста,
только раз откушав утром,
только раз надев свой пояс,
только раз надев рубаху.
|
| 315 |
Если он играл в жилище,
у себя в избе сосновой,
кровля звоном отвечала,
пели даже половицы.
Пели балки, пели двери, |
| 320 |
ликовали все окошки,
каменная печь плясала,
свилеватый столб мурлыкал.
Если шел еловым лесом,
проходил сосновым бором, |
| 325 |
делали поклоны ели,
поворачивались сосны,
шишки падали на землю,
сыпалась к подножью хвоя.
Проходил когда по рощам, |
| 330 |
по лесным шагал полянам,
рощи сами веселились,
ликовали все поляны,
хоровод вели цветочки,
долу кланялись побеги. |
Источник: http://kalevala.gov.karelia.ru/songs/song44.shtml |
