(50) Песнь пятидесятая - Калевала - Тексты - Каталог статей

Мифы и легенды

Главная

RSS

Предупреждение

Материалы размещённые на данном сайте предназначены для лиц от 18 лет и старше.

...

Опрос

Главная » Статьи » Тексты » Калевала

(50) Песнь пятидесятая

"Калевала".
Перевод Эйно Киуру и Армаса Мишина.

Песнь пятидесятая

Дева Марьятта проглотила брусничку и в результате родила сына, с. 1-350. - Мальчик неожиданно пропадает с колен девы. В конце концов его находят в болоте, с. 351-424. Крестить ребенка приводят старика, но старик отказывается крестить младенца, у которого нет отца, пока не будет выяснено и решено, надо ли оставлять его в живых, с. 425-440. - Приходит Вяйнямейнен, выясняет его происхождение и решает, что странного младенца надо умертвить, но полумесячный ребенок бранит его за неверное решение, с. 441-474. - Старик крестит ребенка и нарекает его королем Карелии, на что Вяйнямейнен обижается и уходит прочь, предсказав, что о нем еще вспомнят, когда потребуются новое сампо, кантеле и свет для народа. На медной лодке он уплывает вдаль, к узкой полоске между небом и землей, где, видно, находится и сегодня. Однако кантеле и свои прекрасные песни он оставил в наследство народу, с. 475-512. - Заключительная песнь, с. 513-620.

	Марьятта, меньшая дочка, долго дома подрастала, у отца в хоромах знатных, в славном доме материнском.
5	Пять цепочек износила, шесть колец вконец истерла связкою ключей отцовских, на бедре ее сверкавших. Полпорога перетерла
10	краем яркого подола, притолоки половину - шелковым платочком гладким, косяки вконец истерла сборчатыми рукавами,
15	половину половицы истоптала каблуками. Марьятта, гордячка-дева, эта малая девица, долго берегла невинность,
20	целомудрие хранила, рыбой красною кормилась, мягкою корой сосновой, не брала яиц куриных, если жил петух с несушкой,
25	не брала овечье мясо, коль овца жила с бараном. Мать коров доить послала - не пошла доить буренок, вымолвила так при этом:
30	"Мне подобная девица той коровы не подоит, что с быком позабавлялась. Вот бы нетели доились, молоко давали телки!"
35	Жеребца запряг родитель, - не садится в сани дочка. Кобылицу брат приводит, так ему сестрица молвит: "В сани к лошади не сяду,
40	к жеребцу водили лошадь. Молодую лошадь дайте, месячного жеребенка!" Марьятта, меньшая дочка, долго так жила девицей,
45	целомудрие хранила, чистоту блюла девичью. Вот пошла она в пастушки, погнала овечье стадо. По холмам бежали овцы,
50	по вершинам гор - ягнята, шла девица по опушкам, по ольховникам ступала под серебряные звоны, кукованье золотое.
55	Марьятта, меньшая дочка, смотрит пристально, внимает, опускается на кочку, на зеленый склон садится. Говорит, на склоне сидя,
60	слово молвит, замечает: "Пой, вещунья золотая, пой, серебряная птаха, оловянная певунья, спой мне, Саксы земляничка,
65	долго ль жить с косой девице, долго ли мне быть пастушкой средь родных полян просторных, средь ольховников широких - лето или два, быть может,
70	может, пять иль шесть годочков, может, десять лет, не меньше, иль до осени, не дольше?" Марьятта, меньшая дочка, пробыла в пастушках долго.
75	Очень плохо быть в пастушках, юной девушке - подавно: змеи ползают по лугу, ящерицы пробегают. Не змея в траве скользнула,
80	там не ящерка мелькнула - позвала с холма брусничка, ягодка - с песчаной горки. "Ты возьми меня, девица, подбери скорей, красотка,
85	дева с брошкой оловянной, с медным поясом девица, иначе сожрет улитка, черный червь меня изгложет. Сто девиц ко мне являлось,
90	тысяча вокруг сидела. Сотни дев, красавиц тыщи, детворы - неисчислимо. Не нашлось такой, кто взял бы, кто бедняжку подобрал бы".
95	Марьятта, меньшая дочка, путь прошла совсем не длинный, чтобы ягодку увидеть, чтобы подобрать брусничку, взять красивыми руками,
100	кончиками пальцев нежных. Ягодку нашла на горке, краснобокую брусничку, необычную по виду, расположенную странно:
105	брать с земли - высоковато, сверху брать - уж очень низко. Подняла с поляны палку, сбила на землю брусничку. Забралась брусничка быстро
110	на красивые ботинки, прыгнула с ботинок девы на невинные колени, с чистых девичьих коленей - на прекрасные подолы.
115	Поднялась потом на пояс, с пояса на грудь взбежала, взобралась на подбородок, на уста перескочила, закатилась в рот девице,
120	на язык перебежала, с языка попала в горло, из него в живот спустилась. Марьятта, меньшая дочка, понесла, затяжелела,
125	забеременела вскоре, раздобрела, располнела. Стала жить без опоясок, кушака носить не стала. В баню крадучись ходила,
130	бегала во тьме украдкой. Мать пыталась догадаться, размышляла так родная: "Что же с Марьяттою нашей, что же с курочкой домашней -
135	пояса совсем не носит, кушака не надевает, в баню бегает украдкой, в сумерках идет в парную?" Так тогда сказал ребенок,
140	вымолвил младенец малый: "Вот что с Марьяттою нашей, вот что с Курьеттой- бедняжкой: долго пробыла в пастушках, долго за скотом ходила".
145	Твердый свой живот носила, чрево тяжкое таскала, месяцев и семь, и восемь, девять месяцев, не меньше, по расчету старой бабки,
150	вышло девять с половиной. Вот на месяце десятом нестерпимо больно стало. Чрево девы отвердело, выше сил отяжелело.
155	Просит дева сделать баню: "Ой ты, матушка родная, теплое устрой местечко, подготовь укромный угол для недолгого обряда,
160	для святых мучений женских". Мать на это отвечает, так родительница молвит: "Ой ты, чертова блудница, с кем спала ты, с кем валялась?
165	С холостым ли, неженатым, иль с мужчиною семейным?" Марьятта, меньшая дочка, отвечает так на это: "Ни с мужчиной неженатым,
170	ни с мужчиною семейным. Ягоды я собирала, на холме брала бруснику, сьесть брусничку захотела, в рот брусничку положила,
175	ягодка скользнула в горло, из него в живот спустилась - понесла я, пополнела, зачала, затяжелела". У отца просила бани:
180	"Ой ты, батюшка родимый, теплое устрой местечко, подготовь укромный угол, где б нашла уход бедняжка, где б избавилась от муки".
185	Так отец ей отвечает, так родитель деве молвит: "Уходи подальше, шлюха, убирайся, потаскуха, в каменную щель к медведю,
190	к косолапому в пещеру, там ты, шлюха, ощенишься, потаскуха, разрешишься!" Марьятта, меньшая дочка, так умело отвечает:
195	"Нет, я вовсе и не шлюха, я совсем не потаскуха. Я рожу большого мужа, благородного героя, что над властью будет властью,
200	силою над силой Вяйно". Вот уже и мочи нету: где же выход, где спасенье, баню где найти скорее? Так промолвила, сказала:
205	"Пильтти, девочка-служанка, лучшая из всей прислуги, попроси в деревне бани, поищи у речки Сары, чтоб уход нашла бедняжка,
210	чтоб избавилась от муки. Сделай скоро, сбегай быстро, нужно бы еще быстрее!" Пильтти, девочка-служанка, слово молвила, сказала:
215	"У кого спрошу парилку, у кого найду поддержку?" Наша Марьятта на это слово молвила, сказала: "Есть у Руотуса парилка,
220	баня - в устье речки Сары". Пильтти, девочка-служанка, что всегда была послушна, быстрая без принужденья, шустрая без понуканья,
225	в двери выскочила дымкой, вырвалась клубочком пара, собрала рукой подолы, подхватила крепче полы, побежала, поспешила
230	прямо к руотусову дому. Горы ухали от бега, от ходьбы холмы качались, на бору плясали шишки, камни прыгали на топях.
235	В избу к Руотусу влетела, ворвалась к нему в жилище. Руотус там сидит поганый, ест и пьет - под стать герою, - за столом в одной рубашке,
240	во главе стола - в холщовой. Руотус молвил за едою, за столом сердито крикнул: "Что ты, жалкая, мне скажешь? Почему ты прибежала?"
245	Пильтти, девочка-служанка, слово молвила, сказала: "Попросить пришла парилки, бани - в устье речки Сары, где б уход нашла бедняжка,
250	получила помощь дева". Руотуса жена-дурнушка, подбоченившись, ходила, половицами скрипела, посреди избы топталась,
255	у служанки так спросила, так промолвила, сказала: "Для кого ты просишь баню, за кого ты так хлопочешь?" Молвила служанка Пильтти:
260	"Марьятте ищу парилку". Руотуса жена-дурнушка говорит слова такие: "Заняты в деревне бани, несвободны - в устье Сары.
265	Баня есть среди пожога, в вековом бору конюшня, чтоб детей рожать блудницам, чтобы шлюхам разрешаться: если пару конь надышит,
270	пусть попарится в той бане!" Пильтти, девочка-служанка, в путь обратный припустила, побежала, поспешила, возвратясь домой, сказала:
275	"Не нашлось в деревне бани, бани нет у речки Сары. Руотуса жена-дурнушка так промолвила, сказала: "Заняты в деревне бани,
280	несвободны - в устье Сары. Баня есть среди пожога, в вековом бору - конюшня, чтоб детей рожать блудницам, чтобы шлюхам разрешаться:
285	если пару конь надышит, пусть попарится в той бане!" Так хозяйка говорила, так, дурнушка, отвечала". Марьятта, меньшая дочка,
290	безутешно заревела, так промолвила, сказала: "Мне отправиться придется, как поденщице какой-то, как работнице наемной,
295	на холмистую пожогу, на лужайку боровую!" Собрала одежды в узел, подхватила край подола, веничек взяла охранный,
300	лист спасительный, любовный. Осмотрительно ступает, с болью сильною шагает в ту сосновую обитель, в ту конюшню Тапиолы.
305	Говорит слова такие, речь такую произносит: "Приходи, Господь, на помощь, на подмогу, Милосердный, в этом деле многотрудном,
310	в эти тяжкие мгновенья, девушку избавь от пыток, женщину - от болей в чреве, чтоб от хворей не погибла, от страданий не зачахла!"
315	Наконец, придя в конюшню, молвила слова такие: "Надыши мне, лошадь, пару, тягловая, дай мне жару, сотвори парную баню,
320	сделай жаркую парилку, где б нашла уход бедняжка, получила помощь дева!" Надышала лошадь пару, напустила много жару
325	для страдающей от чрева. Сколько лошадь выдыхает, столько пару вылетает, как из каменки горячей. Марьятта, малютка-дева,
330	непорочная девица, тут попарилась на славу, с удовольствием помылась. Родила младенца в бане, принесла на свет сыночка,
335	возле лошади на сене, на конце яслей льногривой. Своего сынка обмыла, завернула в покрывало, на свои взяла колени,
340	приняла в подол младенца. Дева прятала сыночка, яблочко свое растила, наливное, золотое, посошок свой серебристый.
345	На руках его кормила, на руках его носила. Как-то сына положила, опустила на колени, чтобы гребнем причесаться,
350	щеткой волосы пригладить.

	Тут исчез ее ребенок, сын пропал с коленей девы. Марьятта, малютка-дева, вся в тревоге заметалась,
355	кинулась искать сыночка. Яблочко свое искала, наливное, золотое, посошок свой серебристый, под гремящей крупорушкой,
360	под скользящими санями, под снующим в пальцах ситом, под ушатом уносимым, средь травы, вокруг деревьев, посреди сухого сена.
365	Долго так искала сына, золотого, дорогого, по горам, по боровинам, по опушкам вересковым, проверяя каждый кустик,
370	каждый прутик отгибая, роя корни можжевела, разводя деревьев ветки. Поспешала, размышляла, шаг свой быстрый не сбавляла.
375	Вот Звезда идет навстречу. Поклонилась ей девица: "Ой, Звезда, творенье Бога, ты не знаешь ли, где сын мой, яблочко мое родное,
380	наливное, золотое?" Так Звезда ей отвечала: "Хоть и знала б, не сказала. Это он меня и создал, наделил судьбой несчастной,
385	чтобы я сияла в стужу, в темноте сплошной мерцала". Поспешала, размышляла, шаг свой быстрый не сбавляла. Тут Луна идет навстречу,
390	поклонилась ей девица: "Ой, Луна, творенье Бога, ты не знаешь ли, где сын мой, яблочко мое родное, наливное, золотое?"
395	Так Луна ей отвечала: "Хоть и знала б, не сказала. Это он меня и создал, наделил судьбой несчастной, бодрствовать одной ночами,
400	днями спать без пробужденья!" Поспешала, размышляла, шаг свой быстрый не сбавляла. Тут идет навстречу Солнце. Дева Солнцу поклонилась:
405	"Солнышко, творенье Бога, ты не знаешь ли, где сын мой, яблочко мое родное, наливное, золотое?" Так ей Солнце отвечало:
410	"Знаю, где твой сын родимый. Это он меня и создал, наделил судьбой счастливой: в золоте звенеть, сияя, в серебре играть, сверкая.
415	Знаю, где твой сын родимый, твой сыночек горемычный, яблочко твое родное, наливное, золотое. В зыбуне увяз по пояс,
420	в боровом песке - по плечи!" Марьятта, малютка-дева, ищет сына на болоте. Там его и отыскали, принесли домой с болота.
425	Вот подрос сынок у девы, вырос мальчуган пригожий: имени лишь не хватает, как зовут, никто не знает. Называет мать цветочком,
430	все другие - никудышным. Кто ж придет крестить ребенка, окроплять святой водою. Вот крестить явился старец, окроплять - сам Вироканнас.
435	Говорил слова такие, так сказал, такое молвил: "Не крещу я одержимых, оглашенных не купаю до того, как все проверят,
440	все проверят, все рассудят!" Кто ж проверкою займется, кто судить его возьмется? Старый вещий Вяйнямейнен, вековечный тайноведец,
445	пусть мальчонку испытает, пусть проверит, пусть рассудит. Вековечный Вяйнямейнен проверяет, рассуждает: "Если найден на болоте,
450	на земле зачат брусникой, в землю парня закопайте, в ягодной заройте кочке иль в болото отнесите, там дубиной оглушите!"
455	Полумесячный промолвил, двухнедельный зычно крикнул: "Ой ты, Вяйно, старец дряхлый, старец дряхлый, полусонный, приговор ты вынес глупый,
460	исказил закон хороший! За грехи и покрупнее, за дела и поглупее не снесли тебя в болото, в темя палкою не били,
465	хоть ты в годы молодые сына матери запродал, самого себя спасая, из неволи выкупая. Даже и потом, позднее,
470	не снесли тебя в болото, хоть ты в годы молодые молодых топил красавиц под глубокими волнами, отправлял на дно морское!"
475	Окрестил ребенка старец, наспех окропил мальчонку, - королем нарек карельским, властелином высшим сделал. Прогневился Вяйнямейнен,
480	прогневился, застыдился, сам отправился в дорогу, поспешил на берег моря, начал петь свои заклятья, петь в последний раз пустился:
485	медный челн напел заклятьем, палубную лодку сделал. На корме уселся в лодке, в даль морскую челн направил, уезжая, так промолвил,
490	так сказал он, уплывая: "Дай-ка, время пронесется, день пройдет, другой настанет, вновь во мне нуждаться будут, пожелают, чтобы создал
495	новое большое сампо, новый инструмент певучий, чтобы поднял новый месяц, новое на небо - солнце, если нет луны и солнца,
500	радости не будет в мире". Вот уж старый Вяйнямейнен уплывает, уезжает, в медной лодке восседая, в медном челноке устроясь,
505	к матери-земли границам, к нижнему пределу неба. Там с челном своим и скрылся, со своею лодкой сгинул. Только кантеле оставил,
510	звонкий инструмент для Суоми, вечную усладу людям, песни славные - народу. Завершить пора преданье, привязать язык покрепче,
515	песнопение закончить, заклинание оставить. Выдыхается и лошадь, пробежав свой путь неблизкий, устает косы железо,
520	выкосив густые травы, бег воды и тот стихает, одолев реки излуки, меркнуть пламя начинает, пропылав всю ночь бессонно,
525	почему ж певцу не смолкнуть, славным песням не утихнуть, коль весь вечер шло веселье, пенье - до захода солнца. Так, бывало, говорили,
530	так когда-то рассуждали: "Даже водопад могучий всей воды не изливает, даже рунопевец лучший песен всех не выпевает.
535	Лучше пение закончить, чем прервать, не кончив песню. Что ж, умолкну, что ж, утихну, завершу, закончу пенье, замотаю песнь в клубочек,
540	закручу в моток заклятья, положу в амбар на полку, под запоры костяные, чтоб не выбрались оттуда, не смогли освободиться,
545	прежде чем замки откроют, прежде чем раздвинут зубы, разомкнут уста пошире, прежде чем язык развяжут. Что с того, что распеваю,
550	что пою порою много, что пою в ложбинке каждой, в каждом ельнике кукую. Мать моя давно почила, милая навек уснула,
555	матушка меня не слышит, пенью моему не внемлет, слушают меня лишь ели, слушают лишь ветки сосен, внемлют ласково березы,
560	одобрительно - рябины. Я без матушки остался, без родной - ребенком малым, жавороночком на камне, на булыжнике - дрозденком,
565	жаворонком заливаться, стрекотать в лесу дрозденком под присмотром неродимой, под надзором нелюбимой. Мачеха меня, бедняжку,
570	злополучного ребенка, прогнала за угол дома, под наветренную стену, чтоб унес бедняжку ветер, беззащитного - студеный.
575	Я помыкался, несчастный, жалкий птенчик, поскитался, поплутал по землям дальним, побродил один по свету, ветру каждому открытый,
580	окрикам любым покорный, надрожался я на стуже, наревелся на морозе. Их теперь совсем немало, много злых людей на свете,
585	кто меня корит нещадно, кто меня бранит жестоко - тот слова мои ругает, этот голос порицает, говорит, что я картавлю,
590	что не знаю меры в пенье, что пою совсем уж плохо, что мотив перевираю. Люди добрые, не надо изумляться, удивляться,
595	что дитя не знает меры, что поет птенец прескверно. Я ведь не бывал в ученье у могучих чародеев, не учил слова чужие,
600	не слыхал чужих заклятий. Все в ученье побывали - я не смог уйти из дома, мать без помощи оставить, одинокую, покинуть.
605	Мне пришлось учиться дома, под своей родимой крышей возле прялки материнской, на пахучей стружке брата, да и то совсем ребенком,
610	мальчуганом в рубашонке. Только все-таки, но все же я певцам лыжню оставил, путь пробил, пригнул вершину, заломил вдоль тропок ветки.
615	Здесь теперь прошла дорога, новая стезя открылась, для певцов, что поспособней, рунопевцев, что получше, средь растущей молодежи,
620	восходящего народа.