LXXII

Когда Гуннар отправился с Островов домой, Кольскегг поехал с ним. У Гуннара был с собой лук со стрелами и копье. У Кольскегга был короткий меч и все остальное оружие.

И вот случилось, что, когда Гуннар с братом подъезжали к Кривой Реке, на его копье выступила кровь. Кольскегг спросил, что это означает. Гуннар ответил, что в других странах это называют кровавым дождем, и прибавил:

— Эльвир говорил мне, что это бывает перед жестокими боями.

Они продолжали путь, пока не увидели, что на берегу реки сидят люди, а неподалеку от них привязаны кони. Гуннар сказал:

— Это засада.

Кольскегг ответил:

— Им уже давно нельзя было верить. Что же нам теперь делать?

— Проскачем мимо них к броду, — ответил Гуннар, — и там приготовимся к защите.

Те, кто был на берегу, заметили их и тотчас же пустились к ним. Гуннар натянул лук, высыпал перед собой стрелы и, как только те подошли к нему на выстрел, стал стрелять. Он многих ранил своими стрелами, а кое-кого и убил.

Тогда Торгейр, сын Откеля, сказал:

— Так не годится! Вперед, на него!

Они бросились на Гуннара. Впереди шел Энунд Красивый, родич Торгейра. Гуннар ударил его копьем, расколол щит надвое и пронзил Энунда насквозь. Эгмунд Чуб забежал сзади Гуннара, но Кольскегг увидел это, отрубил ему обе ноги и бросил его в реку, так что тот сразу же утонул. Разгорелся жестокий бой. Гуннар одной рукой рубил, а другой колол, Кольскегг уложил немало врагов и многих ранил.

Торгейр, сын Старкада, сказал своему тезке:

— Как-то не видно, что тебе надо отомстить за отца.

Тот ответил:

— Ты прав, я немного успел. Однако ты и от меня отстаешь, так что не смей меня подзуживать.

И в сильном гневе он бросился на Гуннара и пробил ему копьем щит и руку. Гуннар с такой силой рванул щит, что копье переломилось у наконечника. Гуннар увидел близко от себя другого человека и нанес ему смертельный удар. После этого он схватил свое копье двумя руками. Тут к нему подбегает с занесенным мечом Торгейр, сын Откеля. В сильном гневе Гуннар быстро оборачивается к нему и пронзает его копьем, поднимает в воздух и швыряет в реку. Тело течением отнесло вниз к броду и выбросило на камень. С тех пор этот брод зовется Бродом Торгейра.

Тогда Торгейр, сын Старкада, сказал:

— Бежим! Теперь уж нам победы не видать.

И они все пустились бежать.

— Бежим следом за ними, — сказал Кольскегг. — Бери лук и стрелы, ты еще можешь приблизиться на выстрел к Торгейру, сыну Старкада.

Гуннар ответил:

— Если мы заплатим виру только за тех, кто остался здесь лежать, то и тогда в наших кошельках ничего не останется.

— Денег у тебя хватит, — сказал Кольскегг, — а Торгейр не успокоится, пока не убьет тебя.

— Много таких Торгейров должно стоять на моем пути, чтобы я испугался, — ответил Гуннар.

После этого они поехали домой и рассказали о том, что случилось. Халльгерд обрадовалась вестям и очень хвалила Гуннара и Кольскегга. А Раннвейг сказала:

— Может быть, вы и совершили подвиг, но у меня предчувствие, что это не к добру.