| Предупреждение |
Материалы размещённые на данном сайте предназначены
для лиц от 18 лет и старше. |
 |
| ... |
 |
|
| Опрос |
|
|
|
 | |  |
|
Беовульф (31-35)
Беовульф (31-35)
31
Не нарушил он
благочиния древнего,
и ни в чем мне
отказа не было,-
был я взыскан
наследником Хальфдана,
награжден за труд
по желанию моему.
И теперь те сокровища
я тебе от души
подношу, господин мой,
ибо счастье ищу
лишь в твоей благосклонности:
ты родня мне,-
один из немногих!-
добрый мой Хигелак!"
В дом внести повелел он
вепреглавый стяг,
шлем высокий,
кольчугу железную
и отменный меч;
молвил Беовульф:
"Мне от мудрого старца,
от державного Хродгара,
был наказ такой:
чтобы в первую голову
я тебе поднес
это оружие
да сказал бы,
что конунг Херогар,
властный Скильдинг,
владел до срока
этим ратным нарядом,
но оставил его
не наследнику,
не любимому сыну
всехраброму Хероварду,-
ты хозяин сокровища!"
А еще - так мне сказывали -
провели напоказ
через двор четырех
жеребцов гнедопегих -
все один к одному;
отдал он повелителю
и коней, и оружие
(так и должно дружиннику;
не плести на соседей
сетей хитрости,
ни коварных ков,
козней душегубительных,
на соратников и сородичей!),-
предан Хигелаку
был племянник его,
и пеклись они
друг о друге
во всяком деле!
И еще я слыхал:
преподнес он Хюгд
шейный обруч,
подарок Вальхтеов,
а в придачу - трех
тонконогих коней
в ратной упряжи;
золотое кольцо
украшало с тех пор
шею владычицы.
Таковым оказался
сын Эггтеова,
в битвах доблестный,
в делах добродетельный:
он в медовых застольях
не губил друзей,
не имел на уме
злых намерений,-
воин, взысканный
промыслом Божьим
и под небом сильнейший
из сынов земли,
незлобив был
и кроток сердцем.
Прежде гауты
презирали его и бесчестили,
и на пиршествах
обходил его
вождь дружинный
своей благосклонностью,
ибо слабым казался он
и беспомощным,
бесполезным в бою;
но теперь он за прежнее
получил с лихвой
воздаяние!
Конунг Хигелак
повелел внести
в зал дружинный
наследие Хределя
златоблещущее -
тот, единственный
из гаутских мечей,
наилучшее лезвие,-
в отдал клинок
во владение Беовульфу;
и отрезал ему
семь тысяч земли
вместе с домом,
с чертогом престольным,
сообща они правили,
сонаследники,
и дружиной и землями,
но державой владел
только конунг,
законный владыка.
И случилось так
по прошествии лет,
что и Хигелак сгинул,
и Хардред
от меча погиб,-
под стеной щитов
пал наследник
дружиноводителя,
когда рать свою
вел в сражение
против воинства
жестоких Скильвингов,
сгинул в битве
племянник Херерика.
И воспринял тогда
власть державную
конунг Беовульф:
пять десятков зим
мудро правил он
мирным краем
и состарился.
В те поры дракон*,
змей, исчадье тьмы,
там явился, хранитель
клада, скрытого
в неприступных горах
среди каменных круч,
где дорога
человеку заказана;
лишь однажды
к тем богатствам языческим
некий смертный
посмел проникнуть,
и покуда уставший
страж беспечно спал,
вор успел золоченую
чашу выкрасть,
умыкнуть из сокровищницы
драгоценный сосуд -
вот начало злосчастья
вот причина
людских печалей!
<<< >>>
32
Не от добра он
избрал опасную
тропу, дорогу
к норе драконьей,
но, нерадивый
слуга старейшины,
он, провинившись,
бежал от кары,
ища пристанища
в дальней пещере.
Беглец злосчастливый
незваным гостем
вошел под своды -
и страх и ужас
его обуяли,
но, вспять пустившись,
он, многогрешный,
успел, однако,
из той сокровищницы
похитить чашу...
одну из множества
захороненных
в земле издревле.
В дни стародавние
последний отпрыск
великого рода,
гордый воитель,
чье племя сгинуло,
сокрыл заботливо
в кладохранилище
сокровища родичей:
их всех до срока
смерть поразила,
и страж, единственный
их переживший,
дружину оплакивал,
в душе предчувствуя
ту же участь -
не долго он сможет
богатствам радоваться.
Курган возвысился,
свеженасыпанный
близ моря на мысе,
в укромном месте
между утесами;
и там сложил он
пластины золота,
казну дружинную
и достоянье
кольцедарителя,
творя над кладом
заклятья великие:
"Земля! отныне
храни драгоценности,
в тебе добытые,
коль скоро люди
хранить их не могут!
Смерть кроволитная,
война истратила
моих родовичей;
не видеть им больше
чертога пиршественного,
не встанут воины
с мечами на страже,
некому ныне
лощить до блеска
чеканные кубки,-
ушли герои! -
и позолота
на гордых шлемах
скоро поблекнет -
уснули ратники,
что прежде чистили
железо сражений,-
и вместе с ними
доспехи крепкие,
предохранявшие
в игре копейной
от жал каленых,
в земле истлеют -
кольчуга с витязем
не разлучится!
Не слышно арфы,
не вьется сокол
в высоком зале,
и на дворе
не топочут кони,-
все похитила,
всех истратила
смертная пагуба!"
Так в одиночестве
и днем и ночью,
живой, он оплакивал
племя сгинувшее,
покуда в сердце его
не хлынула
смерть потоком.
Клад незарытый
стал достоянием
старого змея,
гада голого,
гладкочешуйного,
что над горами
парил во мраке
палящим облаком,
ужас вселяя
в людские души,-
ему предначертано
стеречь языческих
могильников золото,
хотя и нет ему
в том прибытка;
и триста зим он,
змей, бич земнородных,
берег сокровища,
в кургане сокрытые,
покуда грабитель
не разъярил его,
вор дерзкий,
слуга, похитивший
из клада кубок.
дабы снискать себе
вины прощенье,-
так был злосчастным
курган ограблен;
слугу хозяин
за то помиловал,
ибо впервые
он видел подобную
вещь издревнюю.
Дракон проснулся
и распалился,
чуждый учуяв
на камне запах:
не остерегся
грабитель ловкий -
слишком близко
подкрался к чудовищу.
(Так часто случается:
кому не начертана
гибель, тот может
избегнуть горя,
спасенный Господом!)
Златохранитель
в подземном зале
искал пришельца,
в пещеру проникшего,
покуда спал он;
потом и пустыню
вблизи кургана
змей всю исползал,
но ни единой
души не встретив,
он, ждущий битвы,
сражения жаждущий,
вернулся в пещеру
считать сокровища -
и там обнаружил,
что смертный чашу
посмел похитить,
из зала золото!
Злоба копилась
в холмохранителе,
и ждал он до ночи,
горящий мщением
ревнитель клада,
огнем готовый
карать укравших
чеканный кубок.
Едва дождавшись
вечерних сумерек,
червь огнекрылый
палящим облаком
взлетел с кургана -
тогда-то над краем
беда и грянула,
напасть великая,
а вскоре и конунг
с жизнью расстался,
нашел кончину.
<<< >>>
33
Огонь извергая,
жизнекрушитель
зажег жилища;
пламя взметнулось,
пугая жителей,
и ни единого
не пощадила
тварь огнекрылая,
и негде было
в стране обширной
от злобы змея,
от пагубы адской
гаутам скрыться,
когда безжалостный
палил их жаром;
лишь на рассвете
спешил он в пещеру
к своим сокровищам,
а ночью снова
огнедыханием
людей обугливал.
(И все же напрасно
крепость курганную
он мнил неприступной!)
Внедолге и Беовульф
сам изведал
гибельность бедствия;
дом с престолом
вождя гаутского
в потоках пламени
сгорел и расплавился;
оплакал старец
сердопечальный
свое злосчастье;
и думал всемудрый,
что Бог гневится,
Создатель карает
за то, что древние
не блюл он заповеди,
и сердце воина
впервые исполнилось
недобрым предчувствием.
Дом дружинный,
испепеленный
палящим змеем,
дворец в пучинах
пожара канул,
но конунг ведеров
ратолюбивый
замыслил мщенье,
и повелел он,
военачальник,
невиданный выковать
железоцельный
щит обширный,
ибо не выдержит
щит деревянный,
тесина ясеневая,
жара пламени,
дыханья драконьего,
а вождь был должен
дни этой жизни
в битве окончить,
убив чудовище,
издревле хранившее
клад курганный!
Почел бесчестьем
кольцедаритель
вести дружину,
рать многолюдную
на огнекрылого:
единоборства
он не страшился,
не веря ни в силу,
ни в отвагу змея.
Немало опасностей
герою выпало
в дальних походах,
в грозных игрищах,
с тех пор как Хродгара
воитель странствующий
избавил от Гренделя,
очистил Хеорот
и женочудище
в битве осилил.
Не легче было
ему и в схватке,
где сгибнул Хигелак,
войсководитель,
гаутский конунг:
в пылу сражения
на поле фризском
потомок Хределя
пал наземь,
мечами иссеченный,
но спасся Беовульф! -
пловец искусный,
он вплавь через хляби
один возвратился
и тридцать тяжких
вынес доспехов
на берег моря;
и не хвалились
победой хетвары,
противуставшие
ему в сражении
щитоносители,-
из них немногие
с поля вернулись,
домой из сечи.
С недоброй вестью
он, одинокий,
приплыл, сын Эггтеова,
к земле отеческой,
и Хюгд поклонилась
ему дружиной,
казной и престолом,
ибо не верила,
что сын ее в силах
по смерти Хигелака
спасти державу
от ратей враждебных;
но тщетно в страхе
они, бессчастные,
молили воителя
принять наследье
и править народом
помимо Хардреда,
стать хозяином
в землях гаутских,-
однако, мудрый,
он не покинул
советом юного
владыку, покуда
мужал вождь ведеров.
Когда же явились
морескитальцы,
наследники Охтхере,
восставшие против
морского конунга
в державе Скильвингов,
сыны-изгнанники
пришли из Швеции
к гаутам, за море,
ища прибежища, -
тогда-то Хардред
гостеприимный
убит был Онелой
наследник Хигелака,
приют им давший,
а сын Онгентеова,
убийца Хардреда,
бежав от гаутов,
в свой дом возвратился;
остался Беовульф
единовластным
вождем над ведерами,
то добрый был конунг!
<<< >>>
34
За смерть предместника
отмстил он, как должно,
в недолгом времени -
на помощь Эадгильсу,
вождю одинокому,
сыну Охтхере,
в знак дружбы он выслал
дружину за море,
рать и оружие;
и враг, застигнутый
зимним походом,
сгинул Онела.
Невзгоды многие
преодолевший,
несокрушимый
вершитель подвигов,
так дожил сын Эггтеова
до дня урочного,
и в час предначертанный
с драконом сведался.
Владыка гаутов,
а с ним одиннадцать
его соратников
искали змея.
Первопричину
людских несчастий
и смертоубийства
вождь знал, поскольку
слуга, положивший
к ногам хозяина
ту чашу краденую,
был тринадцатым
в его отряде,-
виновник распри
и злополучия
не доброй волей,
но покорный приказу,
корчась от страха,
он вел дружину
к тому подземелью,
к холму, что высился
близко от бурных
вод океана,
где кольца золота
тонко витые
хранил надменный
ревнитель, сторож
древнего клада,
в подземном логове,-
взять те сокровища
сумел бы смертный
лишь ценой непомерной!
Златодаритель,
на холм взошедши,
воссел, дабы слово
промолвить гаутам,
проститься с ними:
он сердцем предчуял
соседство смерти,
Судьбы грядущей,
уже готовой
старца приветить
и вместе с жизнью
изъять из тела
душу-сокровище.-
недолго будет
дух войнолюбый
томиться в плоти;
и молвил Беовульф,
потомок Эггтеова:
"Перевидал я
немало с молодости
сеч и усобиц -
и все помню!
Семь зим мне было,
когда державный
меня от родителей
взял владыка:
казна и пища
мне шли от Хределя,
и воспитал меня
конунг, мой родич;
в его чертоге,
дитя чужое,
в глазах правителя
я был не хуже,
чем дети родные,
чем Хадкюн и Херебальд
и добрый мой Хигелак.
И так случилось,
что младшего брата
свалил брат Хадкюн
на ложе смерти
стрелой, сорвавшейся
с упругого лука
в игре, на охоте
без злого умысла,-
братогубительству
была причиной
стрела неверная,
поэтому Хредель
не мог по праву
воздать за сына
другому сыну -
без отомщения
остался Херебальд!
Так некий старец,
увидевший кровного
чада тело
на дереве смерти
в удавке пляшущее,
горько сетует,
слагает строфы
об отпрыске юном,
в петле висящем
на радость воронам,
а сам он, старый,
не властен исправить
участь детища;
зовет он поутру
дитя ушедшее,
не чая дождаться
другого наследника
богатствам и дому,
коль скоро единственному
сыну выпал
злосчастный случай,
смертный жребий;
войдет ли рыдающий
в покои отрока -
там запустенье,
гуляет ветер
в безрадостном зале, -
уснул наездник,
ратник в могиле! -
умолкли арфы,
и прежних пиршеств
не будет больше!
<<< >>>
35
Выйдет ли скорбный,
один, стеная,-
дом и усадьба
ему покажутся
чрезмерно обширными!
Вот так же и в сердце
владыки ведеров
таилось горе:
убит был Херебальд,
но вождь был невластен
за смерть возмездием
воздать убийце,
ведь и постылого
отец не в силах
сына подвергнуть
позорной казни!
Тогда он в душе своей
людские радости
отринул ради
света Господня:
селенья и земли
он, уходящий,
как должен владелец,
оставил детям.
И были битвы,
ходили шведы
войной на гаутов,
морскими походами,
с тех пор, как умер
державный Хредель,
и до поры, пока
сыны Онгентеова
войнолюбивые
не пожелали
мира на море,
но в дерзких набегах
с нами сходились
близ Хреоснаберга.
И многим известно,
как наше воинство
с ними сквиталось
за кроволития,
хотя победа
была добыта
ценой крови
вождя гаутского,-
настигла Хадкюна
в той схватке гибель.
Но, как я слышал,
убийца конунга
убит был наутро,
воздал за родича
родич Эовор,
встретив Онгентеова,-
шлем от удара
широко треснул,
пал наземь Скильвинг,
и меч не дрогнул
в руке гаутского
кровоотмстителя.
За все, что Хигелак
мне дал державный,
за все достояние,
дом и земли,
ему платил я
клинком, сверкавшим
в работе ратной:
ни витязей шведских,
ни датских всадников,
ни войска гепидского
к себе на выручку
не призывал он,
казны не тратил
на слабых ратников,
коль скоро я первым
вступал в сражения,
стяжая победы! -
и так да будет,
покуда жив я,
покуда мне верен
клинок испытанный,
не раз служивший
моей отваге
с тех пор, как Дагхревна
убил я, и хугский
вождь не вернулся
к владельцу фризов
вместе с добычей,
с тем драгоценным
кольцом ошейным,
но пал на поле
знаменоситель,
дружинник храбрый,
сраженный не жалом,-
он так был стиснут
в моих объятьях,
что хрустнули кости.
И ныне да служат мне
меч и руки
в борьбе за сокровища!"
Слова последние,
клятву пред битвой
измолвил Беовульф:
"Немало я с молодости
сеч перевидел,
и ныне снова,
защитник народа,
ищу я встретиться
с жизнекрушителем,
свершу возмездье,
коль скоро выползет
червь из пещеры!"
Так он прощался
с ратью доспешной,
державный воин
с верной дружиной:
"Я без оружия,
без меча остролезвого
пошел бы на недруга,
когда бы ведал
иное средство,
убив заклятого,
обет исполнить,
как то было с Гренделем;
пламя опасно,
и, чтобы укрыться
от ядовитого огнедыхания,
нужны мне доспехи
и щит железный.
Не уступлю я
пламевержителю
в битве ни шагу! -
и да свершится
суд справедливый
Судьбы-владычицы! -
не похвальба спасет,
но храбросердие
в борьбе с крылатым!
А вы дожидайтесь
вблизи кургана,
мужи доспешные
того, победного,
из двух соперников,
кто упасется
от раны смертельной;
не вам сражаться,
но я - единственный,
кому по силам
тягаться с гадом,
с поганым в битве
мериться мощью!
Возьму добычу,
богатства курганные,
либо гибель
в удел достанется
вашему конунгу!"
Встал щитоносец
в кольчуге, в шлеме,
воин гордый,
сил преисполненный
и добромужества,
путь свой направил
к серым утесам,-
трус отступил бы! -
но вождь, победивший
во многих схватках,
где рати враждебные
сшибались с грохотом,
шел, и вскоре
увидел в скалах
жерло, откуда
потоком жарким
огонь изливался,
путь преграждая
в недра кургана:
никто не смог бы
пройти невредимым
в глубь подземелья,
проникнуть в пещеру
сквозь раскаленное
дыханье змея.
Тогда разъярился
вождь ведеров:
вопль неистовый
из горла вырвался,
гневное слово
громом грянуло
среди утесов;
и распалился
ревнитель клада,
заслышав клич,-
не мольбу о мире,
но вызов на битву.
Сперва из пещеры
дыханье смрадное
червя курганного
взметнулось дымом -
скалы дрогнули.
Гаут державный,
щитом прикрывшись,
пред каменным устьем
стоял, покуда
гад, извиваясь,
полз в потемках
к месту схватки;
и меч двуострый,
наследье древних,
сиял, подъятый,
в руках у конунга;
и оба сердца
равно кипели
и страхом и ненавистью.
Держа наготове
свой щит спасительный,
стоял незыблемо
войсководитель
в наряде ратном,
а змей тем временем,
свиваясь в кольца,
лез из пещеры
судьбе навстречу.
Казалось ратнику,
что щит, защитник
души и тела,
не так надежен,
как то хотелось бы
герою, коль скоро
впервые в жизни
Судьба не хранит его
в единоборстве,
в победной битве.
Тогда на недруга
воитель гаутский
мечом обрушился,
искуснокованым
наследьем конунгов, но вкось по кости
скользнуло железо,
клинок по черепу,
не так, как нацелился
высокородный;
удар неловкий
лишь раззадорил
холмозащитника:
он пыхнул пламенем -
далеко хлынул
пар ядовитый.
Правитель ведеров
не мог похвастаться
удачей в стычке:
не лучшим образом
ему служило
лезвие славное.
Нелегкую долю
избрал достойнейший
сын Эггтеова,
решившийся биться
с драконом насмерть,-
и суждено ему
в край далекий
уйти, покинув
юдоль земную,
как и всякому смертному!
И снова, не медля,
сошлись противники;
но страж подземелья,
приободрившись,
приподнял голову,
и стал, полыхая
дыханьем смрадным,
огневержитель
теснить героя;
и не нашлось
под рукой у конунга,
как должно в сражении,
благородного воинства -
но в дальнюю рощу
спаслась дружина,
рать укрылась.
Из них лишь единый
смутился в сердце -
ибо изменником
стать не может
муж доброчестный!
Источник: http://www.fbit.ru/free/myth/texty/beowulf/beo_4.htm |
| Категория: Беовульф | (01.12.2012)
|
| Просмотров: 387
|
| |
 | |  |
|
| Меню сайта |
|
|
| Поиск |
|
|
| Категории раздела |
|
|
| Статистика |
|
|
|
