«Явление» короля Артура, его внезапное вторжение в ход мифологической
истории, представляет собой одну из многочисленных загадок кельтской
мифологии. Он никак не упоминается ни в одной из «Четырех Ветвей
Мабиноги», повествующей о клане богов древних бриттов, сопоставимых с
гэльскими богами Туатха Де Данаан. Наиболее ранние упоминания его имени в
староваллийской литературе изображают его одним из военных вождей,
ничуть не лучше, если не хуже других, таких, как «Герайнт, князь
Девона», чье имя обессмертили и старинные барды, и вдохновенное перо
Теннисона. Однако вскоре после этого мы видим Артура вознесенным на
небывалую высоту, ибо он именуется королем богов, которому
подобострастно воздают почести боги старых кланов небожителей — потомки
Дон, Ллира и Пуйла. В истории под названием «Сон Ронабви», входящей в
состав Красной Гергестской книги, Артур предстает авторитетным
сюзереном, вассалами которого считаются многие персонажи, имевшие в
старину статус богов, — сыны Нуаду, Ллира, Брана, Гофанона и Аранрода. В
другой истории из той же Красной книги, озаглавленной «Куллвх и Олвен»,
его вассалами объявляются еще более высокие божества. Так, Амаэтон, сын
Дон, пашет для него землю, а Гофаннон, сын Дон, кует железо; двое
сыновей Беленуса, Нинниау и Пейбоу, «превращенные им в быков во
искупление грехов», впряжены в одну упряжку и заняты тем, что сравнивают
с землей гору, чтобы урожай мог созреть за один день. Именно Артур
созывает витязей на поиски «сокровищ Британии», и на его зов спешат
Манавидан, сын Ллира, Гвин, сын Нуаду, и Придери, сын Пуйла.
Наиболее вероятное объяснение этого феномена, по всей видимости,
заключается в том, что в этом образе отразилась случайная контаминация
славных деяний двух разных Артуров, что привело к появлению единого
полуреального и полумифического персонажа, сохраняющего, однако, черты
обоих своих прототипов. Одним из них явно был бог по имени Артур,
почитание которого было в большей или меньшей степени распространено на
землях кельтов, — вне всякого сомнения, тот самый Артур, которого
надпись ex voto, обнаруженная в развалинах на юго-востоке Франции,
именует Меркуриус Артайус (Mercurius Artaius). Другой — вполне земной
Артур, вождь, носивший особый титул, который в эпоху римского
владычества именовался Koмec Британнаэ (Соmес Britannae). Этот «граф
Британии» выполнял функции верховного военного вождя. Главной его
задачей было обеспечить защиту страны от возможных вторжений иноземцев.
После изгнания римлян бритты еще долго сохраняли структуру
военно-административных органов, созданную их бывшими завоевателями, и
вполне резонно предположить, что этот пост военного лидера в ранней
валлийской литературе соответствует титулу «императора», который из всех
знаменитых героев мифологии бриттов был прерогативой одного только
Артура. Слава Артура короля объединилась со славой Артура бога, и общий
синкретический образ получил широкое распространение на землях, на
которых уже в наше время были обнаружены следы древних поселений бриттов
в Великобритании. Это создало почву для многочисленных диспутов
относительно местонахождения «Артуровых владений», а также таких
городов, как легендарный Камелот, и локусов двенадцати знаменитых
сражений Артура. Преданиям и историям об Артуре и его рыцарях, вне
всякого сомнения, присущ подлинный исторический колорит, но они имеют и
столь же бесспорно мифический характер, как и истории об их кельтских
коллегах — богатырях Красной Ветви Ольстера и пресловутых фианах. Из
этих двух циклов к кругу артуровских легенд наиболее близок последний.
Ранг Артура в качестве верховного военного вождя Британии являет собой
весьма показательную параллель роли Финна как предводителя «местного
ирландского ополчения».
А знаменитые артуровские рыцари Круглого стола весьма и весьма
напоминают фианов из окружения Финна, так и ищущих всевозможных
приключений. И те и другие с равным успехом вступают в бой как с людьми,
так и со сверхъестественными существами. Оба совершают набеги на земли
Европы, вплоть до самых стен Рима. Перипетии любовной интриги Артура,
его жены Гвиневры и племянника Мордреда в некоторых отношениях
напоминают историю Финна, его супруги Грайне и племянника Диармайда. В
описаниях последних битв Артура и фианов чувствуется дыхание глубокой
архаики первобытных мифов, хотя их реальное содержание несколько
отличается. В битве при Камлуане в последнем поединке сходятся Артур и
Мордред, а в последнем бою фианов при Габре первоначальные протагонисты
поневоле вынуждены уступить место своим потомкам и вассалам. Дело в том,
что сам Финн и Кормак уже успели погибнуть, и вместо них сражаются
Оскар, внук Фиана, и Кэйрбр, сын Кормака, которые поражают один другого и
тоже умирают. И, подобно тому, как Артур, по мнению многих и многих его
приверженцев, на самом деле не погиб, а просто скрылся в «островной
долине Аваллона», шотландская легенда повествует о том, как спустя много
веков после земной жизни фианов некий странник, случайно оказавшийся на
таинственном западном острове, встречает там Финна Маккула и даже
разговаривает с ним. А другая версия легенды, которая заставляет Артура и
его рыцарей пребывать под землей, будучи погруженными в магический сон,
ожидая грядущего возвращения в земной мир в славе и могуществе, прямо
перекликается с аналогичной легендой о фианах.
В поздней кельтской мифологии огромная роль отводится христианству.
Самый яркий пример этому — поиски святого Грааля. Напоминающий кельтские
чудесные котлы (неистощимый котел изобилия верховного бога Дагда;
котлы, возвращающие к жизни воинов; котлы мудрости) — этот священный
сосуд служил чашей в день Тайной вечери, затем в него была собрана кровь
распятого Христа, хлынувшая из его раны. Грааль привез в Британию Иосиф
Аримафейский, позже реликвия исчезла и ее поискам посвятили жизнь
многие герои знаменитого цикла мифов о рыцарях короля Артура: Ланселот,
Персиваль, Гавейн, Борс, Галахад и другие. Могущественный Артур,
государь королевства Логрес, обладатель меча Экскалибура, "разящего
железо и камень", долгие годы справедливо правил своим народом, однако
битва короля с вероломным племянником сэром Мордредом положила конец
британскому рыцарству и братству Круглого стола. В живых не осталось
почти никого, а смертельно раненный король уплыл на таинственном корабле
на остров Аваллон, загадочный потусторонний мир кельтов.
