Когда все оказались на правом берегу,
Спросил державный Гунтер: "Кого же я могу 
Проводником назначить в чужой для нас стране?" 
Могучий Фолькер вызвался: "Доверьте это мне".

На это молвил Хаген: "Молчать прошу я всех! 
Сначала мненье друга послушать вам не грех. 
Плохую весть сегодня принес я, господа. 
Не будет нам в Бургундию возврата никогда.

Мне поутру открыли две вещие жены,
Что все мы на чужбине найти конец должны, 
И я предупреждаю сородичей своих:
Готовьтесь дать отпор врагам - у нас немало их.

Я думал, что вещуньи ввели меня в обман, 
Когда они сказали: "Из вас лишь капеллан 
Живым домой вернется", но то была не ложь - 
Его хотел я утопить, а он не сгинул все ж".

Известье облетело мгновенно все ряды. 
Герои побледнели в предчувствии беды. 
Легко ли, направляясь на празднество к друзьям, 
Услышать неожиданно, что ты погибнешь там?

Под Мерингом успешно отряд был переправлен 
И алчный перевозчик за дерзость обезглавлен. 
И вот продолжил Хаген: "Врагов я нажил тут. 
Они на нас, наверное, в дороге нападут.

Был здешний перевозчик сражен мечом моим,
И это, без сомненья, уже известно им.
Нам встретить их достойно придется, земляки.
Пусть знают Эльзе с Гельфратом, остры ль у нас клинки.

Сраженья ждать недолго - пред нами смелый враг, 
И скакунов нам лучше перевести на шаг, 
Дабы никто не думал, что бегство предпочли мы". 
Воскликнул витязь Гизельхер: "Он прав неоспоримо.

Но все-таки кого же нам отрядить вперед?" 
Ответили бургунды: "Пусть Фолькер нас ведет. 
Здесь храбрый шпильман знает все тропы и пути". 
Едва успели эту речь они произнести,

Как во главе дружины уже стоял скрипач. 
Броня на нем сверкала, был конь его горяч. 
Значок из ткани красной он прикрепил к копью. 
Потом за королей своих герой погиб в бою.

О том, что перевозчик, их верный страж,- в могиле, 
Извещены и Гельфрат и Эльзе тотчас были. 
Разгневавшись, велели они людей сбирать, 
И стягиваться начала под их знамена рать.

Полдня не миновало, а уж во весь опор 
Скакали к ним вассалы, бойцы как на подбор, 
Чтоб отомстить за гибель собрата своего. 
Сошлось их к Гельфрату семьсот иль более того.

Маркграфы за врагами отправились вдогон. 
Из них был каждый злобой настолько ослеплен, 
Что в схватку не терпелось вступить им поскорей, 
Но плохо это кончилось для них и их друзей.

Владетель Тронье с тылу бургундов прикрывал. 
Защитника надежней едва ли мир знавал. 
Шли с ним его вассалы и Данкварт, брат меньшой. 
Заране все предусмотрел он с мудростью большой.

Последний луч заката угас меж облаков. 
Был Хаген озабочен судьбою земляков. 
Прикрыть себя щитами велел вассалам он - 
Вот-вот баварцы нападут на них со всех сторон.

Вокруг и в самом деле был слышен стук копыт. 
Все поняли, что недруг по их следам спешит. 
Отважный Данкварт бросил: "Начнется бой сейчас. 
Потуже должен подвязать свой шлем любой из вас".

Бойцы остановились, и тут из темноты 
Сверкнули им навстречу блестящие щиты. 
Тогда, прервав молчанье, спросил владетель Тронье! 
"Кто вы и почему за мной отправились в погоню?"

Маркграф баварский Гельфрат сказал ему в ответа 
"Сюда мы прискакали своим врагам вослед. 
Мой перевозчик кем-то сегодня был убит. 
Об этом славном витязе душа моя скорбит".

"Так это,- молвил Хаген,- был перевозчик твой! 
Да, я его прикончил, но он всему виной, 
Затем, что первый ссору со мною завязал. 
Еще немного - и меня убил бы твой вассал.

Ему я и одежду и золото сулил,
Коль он нас переправит, но грубиян вспылил
И так меня ударил по темени веслом,
Что, ярым гневом воспылав, за зло воздал я злом.

Извлек молниеносно из ножен я клинок, 
И, насмерть пораженный, гордец свалился с ног. 
Знай, я немалый выкуп дать за него готов". 
Однако Гельфрат не утих и после этих слов.

Вскричал он пылко: "Хаген, не сомневался я, 
Что, коль поедет Гунтер через мои края, 
Урон немалый будет нам причинен тобою. 
Но ты за перевозчика заплатишь головою".

Конец копья наставил на Хагена маркграф,
И понеслись друг к другу противники стремглав. 
С неукротимым Эльзе схватился Данкварт смело, 
Во мраке зазвенела сталь, и битва закипела.

Нигде бойцов бесстрашней вы видеть не могли б! 
Могучий Гельфрат с ходу врага на землю сшиб, 
И на коне бургунда поперсье порвалось. 
Впервые Хагену с седла свалиться довелось.

Везде трещали копья, повсюду шла резня. 
Хоть оглушен был Хаген падением с коня, 
В себя пришел он сразу и на ноги вскочил. 
Удар маркграфа лишь вдвойне его ожесточил.

Кому-то из вассалов коней стеречь велев,
Враги, в чьих гордых душах пылал великий гнев, 
С неистовой отвагой вступили в пеший бой, 
Покамест их товарищи сражались меж собой.

Хоть был владетель Тронье могуч, проворен, смел, 
На щит его обрушить свой меч маркграф сумел. 
Взметнулись к небу искры, и лопнул добрый щит. 
Почуял воин Гунтера, что смерть ему грозит.

Он Данкварта окликнул: "На помощь, милый брат, 
Иль гибель уготовит мне дерзкий супостат! 
Я с витязем столь сильным один не совладаю". 
Ответил Данкварт: "С ним сейчас расправлюсь без труда я".

Одним прыжком к баварцу приблизился боец, 
И под мечом бургунда маркграф нашел конец. 
Как Эльзе ни пытался за Гельфрата воздать, 
Его вассалы дрогнули и обратились вспять.

Понес злосчастный Эльзе в ту ночь большой урон. 
Он сам был тяжко ранен, и брат его сражен, 
И восемьдесят лучших, отборнейших бойцов 
Прияли смерть под натиском бесстрашных пришлецов.

Бежала с поля боя баварская дружина.
Кто мешкал хоть минуту, того ждала кончина. 
От грохота ударов тряслась земля кругом - 
То мчались люди Хагена в погоню за врагом.

Но скоро Данкварт в ножны вложил свой меч булатный 
И громко крикнул: "Время нам повернуть обратно. 
Исходит недруг кровью - с него посбита спесь, 
А наших с тылу некому прикрыть, пока мы здесь".

Когда до места схватки отряд добрался снова, 
Своей дружине Хаген сказал такое слово:
"Взгляните, скольких ныне недостает меж нас 
И кто в сраженье с Гельфратом безвременно угас".

Лишь четырех героев друзья недосчитались.
К тому ж бойцы из Тронье с врагами расквитались! 
Изрядно потускнели щиты стальные их 
От крови ста иль более баварцев удалых.

Тут показался месяц из тучи на мгновенье,
И рек вассалам Хаген: "Прошу вас о сраженье 
Не говорить покуда трем королям моим. 
Пусть душу до утра ничто не омрачает им".

Когда бойцы нагнали тех, кто вперед ушел,
Сморила их усталость - был бой ночной тяжел,
И многие роптали: "Да скоро ли привал?" -
"Никто нас в гости здесь не ждет,- так Данкварт отвечал.-

С седла и не надейтесь до бела дня сойти".
Ему, кто над дружиной начальствовал в пути, 
Дал знать отважный Фолькер, что утомилась рать. 
Пусть сообщит, где место им для отдыха избрать.

Бесстрашный Данкварт бросил: "Неведомо мне это. 
Слезать с коней нельзя нам до самого рассвета, 
А утром можно будет и на траве вздремнуть". 
Героев не порадовал такой ответ ничуть.

У них от вражьей крови весь панцирь побурел, 
Но этого во мраке никто не усмотрел. 
Когда же солнце снова сверкнуло из-за гор, 
Король, взглянув на Хагена, сказал ему в упор:

"Не очень вас заботит честь ваших королей, 
Коль вы вступили в схватку без помощи моей. 
Признайтесь хоть, чьей кровью покрыт ваш щит стальной". 
Ответил Хаген; "Дали нам баварцы ночью бой.

Но друг их, перевозчик, остался неотмщен. 
Неустрашимый Гельфрат был Данквартом сражен, 
А Эльзе спасся бегством, лишившись ста бойцов. 
Я ж потерял лишь четырех из ваших удальцов".

Где стал на отдых Гунтер - поныне я не знаю, 
Но разнеслось известье по землям вдоль Дуная 
О том, что дети Уты на празднество спешат. 
Был каждый житель Пассау их приближенью рад.

А князь-епископ Пильгрим возликовал вдвойне, 
Затем что счастлив видеть был у себя в стране 
Трех королей бургундских, племянников своих. 
На славу принял он гостей и всю дружину их.

Встречать приезжих вышел святитель на дорогу, 
Но слишком мал был город, а их - чрезмерно много" 
И лагерь за Дунаем разбили короли. 
Всех нибелунгов на судах туда перевезли.

Продлилось ровно сутки их пребыванье там. 
Не отказал епископ ни в чем своим гостям. 
Направились в Бехларен затем три короля, 
О чем узнали Рюдегер и вся его земля.

В нее уже въезжали бургунды шагом скорым,
Как вдруг воитель некий представился их взорам -
Он прямо на границе забылся крепким сном,
И Хаген ловко завладел его стальным клинком.

Тут Эккеварт достойный - так звался воин тот - 
Проснулся и увидел: меча недостает. 
Пропажею был витязь расстроен и смущен:
Выходит, плохо рубежи оберегает он.

Смельчак сказал в унынье: "Умру я от стыда! 
Не в добрый час бургунды приехали сюда. 
С тех пор как умер Зигфрид, мне белый свет не мил. 
Ах, господин мой Рюдегер, свой долг я позабыл!"

Услышав это, Хаген ему клинок вернул, 
А также шесть браслетов любезно протянул:
"Прими-ка их на память, и будем впредь дружить. 
Не трус ты, коль пошел один границу сторожить".

Так Эккеварт ответил: "Пусть вам воздаст Творец, 
А я не ездить к гуннам прошу вас, удалец. 
У Хагена немало врагов меж ними есть. 
Они убийце Зигфрида давно готовят месть".

"Защитой,- молвил Хаген,- да будет нам Создатель. 
Пока что нас не смеет тревожить неприятель 
И лишь одна забота снедает сердце мне - 
Где мы найдем на эту ночь приют у вас в стране.

Устали наши кони, припасы истощились,
Достать же их за деньги мы б тут напрасно тщились. 
Поэтому мы ищем того, кто хлеб и кров 
Великодушно разделить с приезжими готов".

Воскликнул страж: "Найдется такой хозяин тут. 
Вам Рюдегер охотно даст пищу и приют. 
Клянусь, никто не примет вас более учтиво, 
Чем он, коль завернуть к нему согласны по пути вы.

Он славится радушьем во всех краях чужих.
Так много в нем достоинств, что счесть труднее их, 
Чем на лугу весеннем возросшие цветы. 
Всегда для гостя у него ворота отперты".

"Моим посланцем будьте,- король ему в ответ.- 
Скачите и узнайте, согласен или нет
Принять меня с дружиной маркграф, наш старый друг. 
Пусть верит: не забуду я вовек его услуг".

Промолвил страж: "Охотно исполню ваш приказ",- 
И в путь с веселым сердцем пустился сей же час, 
Чтоб обо всем маркграфу поведать честь по чести. 
Давно не слышал Рюдегер такой приятной вести.

Увидел он, что скачет посланец по дороге, 
Узнал его и молвил бехларенцам в тревоге:
"Спешит вассал Кримхильды граф Эккеварт сюда. 
Наверное, врагами нам учинена беда".

Встречать гонца к воротам отправился маркграф, 
А гость, на землю спрыгнув и меч свой отвязав, 
Хозяину немедля пересказал те речи, 
Которые от пришлецов он услыхал при встрече:

"Король бургундский Гунтер прислал сюда меня. 
Он, Гизельхер и Гернот, а также их родня 
Мне кланяться велели бехларенским друзьям. 
От Хагена и Фолькера привет особый вам.

А смелый Данкварт, взявший дружину под начал, 
Перед моим отъездом спросить вас наказал, 
Не слишком ли вам трудно найти и хлеб и кров 
Не для одних лишь королей, но и для всех бойцов".

С сердечною улыбкой маркграф в ответ ему:
"Я с радостью великой трех королей приму.
Для них и всех, кто с ними, всегда открыт мой дом.
Я столь желанным мне гостям не откажу ни в чем".

"У Данкварта немало воителей лихих.
С ним едет десять сотен и шесть десятков их 
Да ровно девять тысяч простых бойцов к тому ж". 
Но был обилию гостей лишь рад достойный муж.

Посланцу он промолвил: "Спасибо вам за весть. 
Для всех, кто б ни приехал, найдется место здесь. 
Считаю я за счастье служить друзьям своим. 
В седло, вассалы и родня! Вперед, навстречу им!"

И витязи и слуги седлать коней взялись.
Слова их господина им по душе пришлись. 
Тем рьяней исполняли они приказ его. 
Лишь Готелинда до сих пор не знала ничего.